Власть отца

Автор: Belegaer

Pairing: LM/DM

Рейтинг: PG-13

Краткое содержание: Драко Малфой вернулся к родителям после окончания шестого курса.

Предупреждение: инцест (как можно было догадаться)

Disclamer: Персонажи и основная ситуация данного произведения заимствованы из цикла романов Дж.К. Роулинг. (И чуть-чуть из истории «Молодой гвардии»)

Примечание: Некоторое время назад один человек высказал предположение, что можно интересно написать пэринг LM/DM, но без принуждения, насилия и прочего. Мне эта идея тоже показалась интересной, в общем, я три дня чесала в затылке, а потом написала вот это. Получилось не очень, инцест это вообще-то не моя тема… Но что получилось, то получилось.

Вечерняя трапеза в семействе Малфоев, как правило, протекала в полном молчании (разумеется, в том случае если в Малфой-Мэнор не было гостей). Обычно единственными звуками, нарушавшими безучастную тишину, был негромкий скрип ножек стула отодвинутого сэром Люциусом для жены и звяканье приборов. Серебро, хрусталь, фарфор. Чистый холодный звон. Молчание двух людей разделенных снежной равниной скатерти. А затем едва слышное: «Спокойной ночи, дорогой», удаляющейся в спальню леди Нарциссы, на которое ее супруг отвечал, вежливо склоняя голову. Это продолжалось много лет, каждый год девять месяцев из двенадцати. Ежедневно.

Но не в этот вечер…

- … Мы готовы выступить в любой момент! Знаете, мы всю зиму разучивали заклинания и… ну… все такое… Как только Лорд призовет нас…

Красивый мальчик. Яркие глаза, разрумянившиеся щеки. В этот момент особенно красивый. Его так красил пьянящий восторг. Тонкие белые руки готовы были взлететь, чтобы дополнить восторженные слова еще более восторженной жестикуляцией. Но нет. Не здесь, только не здесь. Не в этой комнате, с темнеющими как полыньи портретами на стенах, снежным фарфором и ледяным серебром на столе.

- Милый, но это ведь может быть опасно…

Легкая озабоченность промелькнула в глазах в голубых глазах леди Нарциссы, как едва заметная рябь, по безмятежной озерной глади. Пальцы с длинными безупречными ногтями сильнее сомкнулись на хрустале высокого бокала с водой. Она попыталась поймать взгляд сэра Люциуса. Но лицо ее мужа осталось безучастным, и успокоившаяся женщина ласковой, снисходительной улыбкой ответила на негодование сына.

- О, мама, только не сейчас… Я ведь уже не ребенок… И вообще как можно в такой момент думать об опасности… Теперь ведь уже скоро, наверное, совсем скоро… Когда этот старый маразматик Дамблдор объявил, что в этом году учебный год закончится на две недели раньше чем обычно и мы должны разъехаться по домам, мы сразу поняли, что все скоро решится. Скоро совсем скоро Лорд, наконец, выступит и тогда ему понадобится наша сила, а мы будем уже готовы. Это будет в июне или может быть еще до конца мая…Или даже завтра…

С неприятным дребезжащим звоном на пол упал нож, тенью мелькнул домовый эльф. Изящные пальцы, выпустившие серебряную вещицу, теперь теребили, длинный светлый локон. Сэр Люциус смотрел туда, где за распахнутыми створками окна неподвижным привидением высилась огромная цветущая черемуха. Бледные, красивые цветы уже начали распускаться, он чувствовал их горьковатый аромат… Значит скоро ударит мороз. В конце мая часто бывают морозы. Они убивают тех, кто вздумал цвести не вовремя. Секунда, две, три молчание становилось тягостным.

- А кто это «вы», милый? – белая рука леди Нарциссы, отбросила салфетку на скатерть.

- Ну, как же мама, я же говорил, мы – это «Наследники Слизерина». – Натолкнувшись на насмешливый взгляд, серых глаз отца, под чуть приподнятыми бровями, юноша поспешил оправдаться. – Я понимаю название… Но это все Панси Паркинсон… Эти девчонки вообще…

- Панси? Младшая девочка Гордона Паркинсона? Дорогой, ты слышал? Кто бы мог подумать, маленькая Панси. – Негромкий смех, леди Нарциссы серебряным бисером раскатился по комнате.

- О, мама… Она на самом деле очень умная… Знаешь она придумала, что мы должны клясться на «Хартии Салазара Слизерина». Это было так здорово, мы все собрались каждый читал «Хартию» наизусть и клялся отдать жизнь за… Ну в общем за то что там написано… Все выучили и произнесли без запинки только Креб, он так смешно коверкал слова… Там же все по-латыни, он весь надулся, красный был как свекла, но все равно договорил до конца. Он молодец. Все ему так и сказали, что он молодец.

- Как мило, Люциус дорогой, не правда ли? – Но ответного кивка мужа леди Нарцисса так и не дождалась. – Там у вас все из Слизерина, да?

- О нет, еще трое из Рейвенкло… Они чистокровные маги, ты не подумай, но им просто не повезло, Шляпа она же не спрашивает… Они отличные ребята, а Стюарт, он в заклинаниях просто лучший. В Рейвенкло если и другие кто мог бы, но им голову задурили, ах, если бы они были в Слизерине…

- Но слизеринцы, конечно, все у вас?

- Слизеринцы? - лицо юноши омрачилось. – Нет, был один… Черт бы побрал этого Забини… Трус проклятый, говорит у него больная мать и две маленьких сестры. Он им нужен, видите ли. Да, как он может думать о такой ерунде в такой момент? Когда все решается. Когда каждый должен быть готов отдать жизнь…

Гнев. Чистый и ясный как рассвет. Неосторожный взмах руки по скатерти расползлось красноватое пятно широким треугольником расходящееся от опрокинутого бокала. Цвет слишком бледный, вино было сильно разбавлено водой, не похоже на кровь. Совсем не похоже.

- Ну и пусть, если он такой дурак. Он еще пожалеет… Мы сорвали у него с мантии эмблему со змеей. И… - почти незаметное, легко преодоленное замешательство, - Обрезали волосы… После того что он сделал он не имеет права называться чистокровным магом, поэтому чик-чик – стригущие взмахи пальцев рассекли воздух на уровне ушей.

***
В широко распахнутое окно доносился легкий запах каких-то весенних цветов. Майская ночь лукаво подмигивала ему острым лучиком единственной звезды. Драко оперся локтями о подоконник. Как хорошо! Это настоящая жизнь. Наконец-то, после стольких лет сидения за книгами, зубрежки, экзаменов. Теперь настоящее дело. Негромкое звяканья стекла о стекло отвлекло его внимание. Он обернулся и улыбкой встретил приглашающий жест отца, разливавшего херес в высокие стаканы с глубокой резьбой.

- Ты никогда не предлагал мне раньше…

- Да, но теперь ты совсем взрослый.

Эта фраза, была сказана без всякого намека на шутливость. Просто спокойная констатация факта. Как протянутая равному рука. Это было самым лучшим из того, что могло случиться.

Молчание не было тягостным. В кабинете отца все было хорошо, даже молчание. Огонь камина рождал теплые янтарные отблески в лакированных панелях на стенах. Мягко мерцали вино в графине и позолота на корешках книг в шкафу. Драко снова улыбнулся, спрятав улыбку за краем поднесенного к губам стакана. Как хорошо. Терпкая влага не туманила разум, а согревала. Лучше просто не может быть…

Эта комната хранила его самые счастливые воспоминания. Вот на стене над камином голова оленя. Он не очень большой, молодой рожки всего на три отростка. Но неважно. Это первый олень, которого Драко убил сам. Это было давно, пять лет назад. Двенадцатилетний мальчик слишком волновался в тот, холодный ноябрьский день, он почти не помнил, ни азарта преследования, ни запаха свежепролитой крови… Но одобрительный взгляд отца он запомнил.

Три рапиры, живым серебром лучились на фоне темной кожи шита над письменным столом. Вверху самая маленькая, почти игрушечная (но такая гибкая и острая!), ее сэр Люциус вложил в побелевшие от волнения пальцы сына, в тот день, когда тому исполнилось семь лет. Внизу длинный клинок с утяжеленном эфесом (отец говорил, что у Драко слабоваты запястья, нужно разрабатывать). И каждая рапира напоминала свое, бесконечные часы тренировок, когда начинает ломить спину и плечи, когда мир уже плывет в помутившихся от усталости глазах… и вдруг! Как удар молнии – получилось! Освоен очередной, новый прием, новая позиция, парирующий или атакующий удар. И единственная награда, короткий салютующий взмах отцовского клинка. Короткий кивок, признающий, что и на этот раз Драко оправдал возложенные на него надежды и сумел подняться еще на одну ступень по лестнице, которая когда-нибудь поднимет его до уровня Люциуса. Когда-нибудь…

- Значит, ты полностью уверен в победе Темного Лорда?

Отец смотрел на Драко спокойно, но внимательно. Драко собрался как он всегда это делал, отвечая на любые его вопросы. Нужно ответить точно, исчерпывающе, ясно.

- Полностью? Нет, конечно. Никогда и ни в чем нельзя быть уверенным, полностью. Всегда может произойти что-то… - легкий взмах руки завершил незаконченную фразу. – Но шансы у нас велики. Нас поддерживают почти все чистокровные семьи, это сильные волшебники, многие из них занимают важные посты в Министерстве. Да, я думаю, на этот раз мы можем победить.

Он старался говорить спокойно, обдуманно, уравновешенно. Но с каждым кивком отца, отвечавшим на его слова, в груди разливалось теплое чувство уверенности. Отец не просто слушал его. Он действительно хотел узнать его мнение, действительно полагал необходимым считаться с ним. Как с равным.

- Вот прочитай…

Драко удивленно вскинул брови. Письмо Гордона Паркинсона, не было частью дружеской переписки. Там говорилось о вещах, которые не должен был знать никто, кроме ближайшего окружения Темного Лорда. Там назывались имена магов, которых Орден Феникса считал своими союзниками, но которые как оказалось уже много лет финансировали готовящийся переворот, министерских чиновников и промышленников, готовых поддержать Темного Лорда… И рассуждения о том насколько им можно доверять…

- Теперь, ты знаешь столько же сколько я. – лицо Люциуса осталось непроницаемым, но теперь Драко казалось, что он может смотреть сквозь эту маску. – Наши силы велики, но не достаточны. Да, мы можем победить, но придется принести немалые жертвы. Очень многим придется сложить головы в этой войне.

Юноша аккуратно сложил пергамент, стараясь чтобы его пальцы не дорожали. Он чувствовал, что от того, как он сейчас ответит, многое зависит.

- Я понимаю, - только бы не дрогнул голос. – Я понимаю, что легкой победы не будет. Но мы готовы. Мы молоды у нас нет денег и влияния, у нас есть только наша жизнь…

- Да, только жизнь. Ты прочел письмо до конца? Там на третьей странице пара фраз касающихся тебя.

Драко поспешно развернул желтоватые листочки, но ему никак не удавалось найти то место, о котором говорил отец. Люциус гибким движением поднялся из кресла и встал за спиной сына, вглядываясь неразборчивый строки письма Паркинсона в руках юноши.

- Вот здесь – сильная красивая рука протянулась поверх плеча Драко, заключая его в своеобразное полуобъятье. Изящный палец скользнул, по строкам письма. – Вот, Гордон напоминает, о вашей с Панси помолвке… Как ты относишься к этому?

Драко смутился. Панси? Свадьба?

- Я не знаю… Подходящее ли сейчас время… – голос все-таки затрепетал предательски. Как сказать это чтобы отец понял?

Он понял.

- У тебя уже был кто-нибудь?

Юноша, мучительно краснея, помотал головой. Как объяснить? Никак. Люций кивнул спокойно ободряюще. А затем осторожно коснулся губами его шеи. Одновременно, Драко почувствовал, как руки отца сомкнулись на его плечах. Сомкнулись и легко как ребенка подняли сына из кресла.

Испуг, маленьким юрким зверьком шевельнулся внутри. Вот так? Сейчас? С мужчиной? Детский страх боли и неизвестности, тот страх, который сродни страху темноты. Он мог отказаться. Мог сделать шаг назад, и объятья отца разомкнулись бы, отпуская его. Он мог… Нет. Не мог. Не сейчас, когда отец предложил ему подняться еще на одну ступень, еще на шаг приблизиться к себе, разделить еще одну стороны своей жизни. Не тогда, когда серо-стальные глаза светились обещанием какого-то нового непостижимого равенства.

Почти со стоном Драко, неловко-грациозным жестом закинул руки на плечи отцу и сам приник к красивым губами. Паника, неуверенность и страх отступили, изгнанные пьянящим ощущением абсолютной близости, полного и ничем не омраченного доверия между ними. Он покорно подчинился губам Люциуса настойчиво раздвигавшим его губы, рукам Люциуса с силой, прижавшим его к сильному телу, которое отчетливо ощущалось сквозь слои ткани, разделявшие их.

Он не позволил страху и неуверенности вернуться и встать межу ними, даже тогда когда лежа нагим на скомканных простынях, он ощутил руки отца, раздвигающие его колени и касающиеся его там, где никто еще не касался. А когда пришла первая боль, он только зажмурил глаза и ломая ногти о темное дерево изголовья, задыхаясь шептал «Да… да… да…».

И боль не исчезнув, растворилась в ослепительной вспышке восторга, став ее частью. Как бывало раньше, когда он посылал своего коня через слишком высокий барьер, вслед за лошадью Люциуса. Полет, падение, боль и серые, огромные как само небо глаза отца над ним.

- Я люблю тебя – осмелился сказать юноша, когда стихла безумная дрожь, сотрясавшая его тело, и отпустила томительная судорога наслаждения, успокоенная ласковыми прикосновениями отцовских рук, ощущением такого надежного плеча, к которому можно прижаться влажным от испарины и слез лицом.

- Я тоже, люблю тебя… Я хотел бы чтобы кроме нас никого не было… Чтобы только ты и я каждую ночь и каждое утро… Вместе засыпать и вместе встречать рассвет… Но…

- Мы не можем. – Действительность навалилась, ломая хрупкое счастье. Его долг. Его клятва. Он может погибнуть. Отец может погибнуть. И тогда все кончится. Нет!

- Мы можем, но не долго и не здесь. Я знаю планы Лорда, у нас есть около трех недель, может быть месяц. Если мы уедем в Зильбернфельс, (наш замок в Каринтии, помнишь?) мы три недели сможем быть вместе, только ты и я…

Три недели, может быть месяц! Вместе! Лесистые склоны Карпат. Хрустальные водопады в долинах. И любовь в покоях древнего замка окна, которых открываются в рассвет. И потом еще на ложе из трав…

- Ты можешь уехать завтра, рано утром, а я присоединюсь к тебе через пару дней. Ты дождешься меня?

Драко счастливо рассмеялся, прижимаясь к отцу. Дождется? Конечно, дождется. Он с ума сойдет от нетерпения, но он дождется… Он продолжал улыбаться, лаская тело любимого своей улыбкой даже после того как уснул. Уснул и не заметил, что его объятья опустели.

***
Он полежал еще немного, опираясь на локоть и вглядываясь в лицо сына ставшее во сне совсем детским… Правая рука потянулась коснуться пепельных волос, но замерла в доли дюйма. Нет. Нельзя будить. Ему завтра рано вставать. Он должен уехать на рассвете. Прежде чем появятся утренние газеты. Прежде чем его найдут его друзья. Прежде чем кто-то поставит под сомнение власть отца…

По-змеиному зашелестел черный бархат брошенный в изножии кровати, механическим движением, необдуманно сильным и грациозным он высвободил густую пепельную гриву из-за ворота лениво натянутого халата. Несколько раз провел по светлым прядям руками в желании привести в порядок скорее мысли, чем волосы.

В глаза ему бросился белый прямоугольник. Письмо на столе. Сложенное, но еще не запечатанное. Он сам написал его в этот день, как раз пред приездом сына. Написал, но не успел отправить. Небрежный летящий почерк «Замок Зильбернфельс. Долина Лангенбах. Каринтия» Прозрачные, но непроницаемые глаза быстро, не вчитываясь скользили по строчкам. Ему не было необходимости читать внимательно, он сам написал это несколько часов назад.

«Herr Мюллер, должен отметить, что весьма доволен тем, как Вы выполняете обязанности управляющего поместьем… Я полностью одобряю намеченный Вами план хозяйственных мероприятий, за исключением Вашего предложения вырубить липовую аллею от озера до…»

Белокурая голова неосознанно склонялась, подтверждая: то, что казалось ему верным после полудня осталось столь же верным и после полуночи. Что ничего не изменилось.

«Дела задерживают меня в Англии как минимум до конца октября. Полагаюсь на Ваши опыт и распорядительность…»

Письмо уже было подписано: «Люций Валерий Малфой, баронет»

Но красивая рука все же потянулась к перу. Он еще несколько мгновений раздумывал, слегка покусывая нижнюю губу. Он размышлял не над тем, что написать, а над тем как. А затем стремительными как прощание навсегда движениями вывел:

«PS. По получении сего письма любыми средствами задержите моего сына в замке, вплоть до получения моих дальнейших распоряжений. ЛВМ»

И подумав еще пару мгновений, он трижды подчеркнул слова «любыми средствами».

The End

- Fanfiction -